РАЗДЕЛ XIII «ЧЕРНЫЙPR», ИЛИ К ВОПРОСУ О ГРЯЗНЫХ ТЕХНОЛОГИЯХ

«Если живешь в стеклянном доме, незачем швыряться в других камнями»

(американская пословица)

Многие грязные технологии - это способы принижения и дискредитации соперников и оппонентов, сбор на них «компромата», невзирая ни на какие моральные и даже правовые нормы.

На выборах в парламент в 1948 году лидеры христианских демократов, борясь против левых сил, решили заполонить Италию наглядной агитацией: на улицах городов и поселков, на вокзалах и в административных зданиях итальянцев теперь встречали броские, иногда жутковатые плакаты антикоммунистической направленности. На одном из таких плакатов красноармеец с серпом и молотом в руке заносил босую ногу над силуэтом Италии -похожим, как известно, на сапог. Подпись под плакатом гласила: «Коммунизму нужна обувь!» Надругом - на фоне кровоточащей Европы позировал скелет с автоматом в руках, в ушанке с красной звездой. Призыв, помещенный на плакате, в вольном переводе на русский гласит примерно следующее: «Приди и проголосуй! Иначе ОН станет твоим хозяином...» На третьем - избирательный бюллетень. Его словно нож перерезает зажженный бикфордов шнур, ведущий к бомбе с серпом и молотом. На плакате был начертан призыв: «Спасайся - голосуй!»

Технология обработки масс принесла успех: несмотря на авторитет, который был у левых сил в то время, христианские демократы победили 50% против одного. Впоследствии подобные приемы начали использоваться многими другими политическими силами в разных странах.

Противная сторона - социалистический «лагерь», тоже не оставалась в долгу: «красили» капитализм и буржуазную идеологию в самые черные тона. Но улучшение условий жизни и увеличение материального достатка среднего гражданина на «загнивающем Западе» говорили сами за себя, и многие способы дискредитации капиталистов терпели явное фиаско. Последней надеждой коммунистических идеологов была кампания контрпропаганды, объявленная ЦК КПСС и самым тщательным образом проводимая в жизнь всеми СМИ, идеологическими и воспитательными институтами государства. Соревнование в приемах и методах дискредитации западного образа жизни достигло небывалых размеров, но пришедшая перестройка и открытие многих границ с зарубежными странами доказали несуразность и никчемность действий «контрпропагандистов».

Мы приводим эти данные из времен «психологической войны», поскольку именно ее идеи и принципы, а более всего люди, являющиеся авторами и проводниками этих идей и принципов в жизнь, нередко предопределяют выбор грязных технологий, которыми отличается предвыборная борьба немалого количества кандидатов. Отдельные «спецы» и идеологи контрпропаганды в поисках заработка быстро переквалифицировались в менеджеров PR-кампаний, внося в выборы различных уровней сумятицу и «грязь».

Наблюдения за выборами последних лет как на общероссийском (Гос.Дума, президент), так и на региональном уровне (губернаторы, мэры крупных городов, депутаты законодательных собраний) показали, что вкупе с двумя наиболее распространенными темами: поиск различного компромата о моральном облике кандидата (выстроенные на неправедные средства коттеджи, фешенебельные дачи, «продажные женщины», средства «за бугром», баснословный гонорар за ненаписанную книгу и т.п.) и дискредитация его профессиональных и деловых заслуг, в войне компроматов, дискредитации соперников наиболее часто «раскручивается» следующая негативная проблематика: Кандидат «N» строит свою кампанию на ворованные деньги или деньги, украденные его непосредственными спонсорами, «благодетелями» у простого народа, у «честного труженика» и т.п.

рез своих подручных оказывать на людей давление через зарплату, распределение финансовой помощи, раздачу выгодных должностей и т.п. «В» - известный коррупционер, все, чего он достиг, вызрело

на порочных связях чиновничьей «касты», на отношениях по принципу «рука руку моет», на лести и взятках... Удачи и везения «М» вызревают на его возможности подкупать многочисленных «шестерок», которые за деньги не только человека, но и даже обезьяну проведут из кандидатов в депутаты.

Эти и подобные им темы, нередко не имеющие под собой никакой почвы и рассчитанные на примитивность обывателя, в сложной обстановке сегодняшнего дня «срабатывают» и наносят вред конкретным кандидатам. Кстати, именно на примитивность взглядов и позиций людей они зачастую и рассчитаны.

В связи с последним обстоятельством остановимся на нескольких основополагающих положениях войны компроматов, чтобы кандидат мог знать, что следует ожидать от противников, не гнушающихся никаких средств.

Одним из первых таких положений, по-видимому, следует назвать пренебрежительное отношение к «людской массе», упование на ее примитивность и уверенность в возможности любого манипулирования людьми.Стоит привести два высказывания немецкого специалиста по психологии рекламы Г. Домицлаффа, позиции которого (неважно, по знанию или наитию) используют все организаторы психологической войны:

1. Растения, животных и людские массы воспитывать нельзя; их можно только дрессировать, вести, подкармливать или уничтожать.

2. Народ понимает лишь совершенно простые, возможно более зримые вещи. Кроме того, важен тон объяснения... Совершенно примитивные идеи, не претендующие на разумность, но соответствующие психике масс и могущие вызвать массовый психоз, всегда сделают неэффективными самые умные и честные заявления правительства.

Таким образом, в основе всякой психологической войны, на каком бы уровне она ни проявлялась - государственном или местном, локальном, лежит часто скрываемое пренебрежительное отношение к людям, к их способности понять «высокие материи» политической борьбы и отсюда манипулирование их чувствами и мыслями. В соответствии с этими позициями избираются и средства борьбы: это слухи, сплетни, наговоры, скандальные публикации и т.п.

Вторым широко распространенным положением «психологической войны» является одобрительное отношение к использованию лжи.Известно, что еще Геббельс говорил: «Лгать можно в двух случаях: если тебя никогда не поймают или если разоблачение наступит много позже того, как ты добьешься желаемого результата». Эти два принципа использования лжи остались в арсенале некоторых современных политиков. При этом поводы для применения лжи стали значительно «тоньше», изощренней. При ее использовании обязательно опираются на элементы правдоподобия, которым обязательно должен поверить неискушенный объект воздействия. Такой элемент эффективно сработал на выборах в ГД 1999 года, когда был найден однофамилец жены Лужкова А. Батурин (правдоподобно!) и на него «возложены все мыслимые и немыслимые пороки в коррупционном использовании государственных средств.

Эффект правдоподобия в ситуации с А. Батуриным был обеспечен с помощью следующих шагов:

Шаг 1: в списке предпринимателей Москвы находят фамилию А. Батурина - руководителя фирмы «Старкис».

Шаг 2: выясняется, что А. Батурин имеет дело с фирмой «Мабе-текс» (то, что не со скандально известной швейцарской фирмой, а с немецкой - об этой тонкости умалчивалось).

Шаг 3: Изыскиваются документы, согласно которым А. Батурин переводил денежные средства в Мюнхен, выполняя строительные заказы фирмы «Мабетекс», оформляя соответствующие счета (этими «вещественными» доказательствами можно потрясти перед камерой).

Шаг 4: Ничего не имеющий общего, кроме фамилии с женой Ю. Лужкова, А. Батурин «становится» членом «семьи Лужковых», который получает валюту в зарубежных банках для своих высокопоставленных родственников.

Третьим положением, вне которого не проходит ни одна психологическая война - это создание и заострение негативных стереотипов (обобщенных образов) о «противнике»или человеке, которого хотелось бы дискредитировать. Наиболее известный в отечественной практике стереотип подобного рода - это «враг народа», позволивший Сталину жестоко расправиться со своими бывшими друзьями и соратниками при полной или, возможно, преобладающей поддержке «этого самого» народа. Ностальгия поподобного рода технологиям прослеживается в деятельности некоторых политических партий и их лидеров.

Если рассматривать через призму приведенного примера ярлыки типа «фашист», «рэкетир» и т.д., то становится ясным, что в дискредитации людей политики «далеко не ушли» от прежних времен и только кощунственно называют такие методы «новыми технологиями». Хотя верно говорится, что новое - это хорошо забытое старое.

В-четвертых, психологическое воздействие в различного рода грязных технологиях (и, откровенно говоря, не только в них) строится прежде всего на «эффекте подготовленной почвы»,т.е. максимального учета уже сформировавшихся взглядов, позиций, стереотипов людей. Телевидение, радио, газеты и журналы, ориентированные на дискредитацию, прежде всего берут во внимание не только то, что средства массовой информации хотят преподнести, но и то, что хотят услышать, увидеть, прочитать люди, и как они могут объяснить полученную информацию.

В кампании по выборам депутатов Государственной Думы осенью 1999 года этот метод очень успешно применили противЮ. Лужкова и организованного им блока «Отечество - Вся Россия». Контрагитация, проводником которой выступал С. Доренко, была ориентирована прежде всего на жителей российских регионов, поскольку было ясно, что москвичи своего мэра «не сдадут» (так и получилось: за избрание Ю. Лужкова на пост мэра города проголосовало свыше 70% москвичей).

Конкретными негативными стереотипами, которые сформировались у людей и стали надежной «почвой» психологического воздействия на избирателя (прежде всего провинциального), выступили: Существующие противоречия в жизненном уровне столицы и регионов, неприязнь друг к другу москвичей и провинциалов (отсюда частое поддерживание образов:Москва, «жиреющая» за счет обеднения провинции, портрет «забюро-кратившегося и коррумпированного мэра Москвы - Ю.

Результат кампании, проведенной против ОВР и его лидеров, был шокирующим: обвальное поражение блока в российских регионах, особенно в Сибири и на Дальнем Востоке.

В-пятых, в различного рода «потаенных технологиях» очень успешно используются некоторые специальные «приемчики» психологического воздействия, которые способны «ненавязчиво», без дорогостоящих дополнительных усилий, заставить проголосовать за «строго определенного» претендента. Причем следует сразу подчеркнуть, что некоторые такие средства психологического воздействия стоят на грани дозволенного и недозволенного и порой даже используются в обычных политических передачах. Методики телепсихологического внушения успешно используются в рекламных роликах, а ближе к выборам их внедряют на всем телепространстве: от женских ток-шоу до детских мультиков.

Вот некоторые из таких приемов:

Научно доказано, что при взгляде на экран информация откладывается в памяти неравномерно: то, что расположено в левом верхнем углу, запоминается как эмоция, то, что в правом нижнем, - попадает в «логический резервуар». Итак, если умело скомбинировать видеоинформацию, результаты могут быть самые неожиданные. В левый верхний помещаем фото Си-Си Кэпвелла и информацию о возвращении «Санты-Барбары», в нижний правый угол - Жириновского. Ассоциация примитивная, но устойчивая: Владимир Вольфович вернул миллионам россиян «Санту-Барбару!» Еще раз, еще раз, и... при упоминании фамилии Жириновского человек вспоминает «о чем-то хорошем», а в результате - желаемое отношение. Это - из элементарных приемов нейролингвистического программирования.

Есть приемы посложнее. К ним можно отнести «эффект 25-го кадра». Суть его в следующем: глаз человека способен воспринимать частоту 24 кадра в секунду, изображение на 25-м кадре остается невидимым. То, что программируется на этот «невидимый кадр», прямиком попадает в подсознание. Одними из первых методику «25-го кадра» стали разрабатывать американцы и добились заметных успехов. Но все же в США все эти эксперименты теперь преследуются по закону. Иное дело у нас. Но даже если этот прием запретят, то это не потеря для отечественных «пиарщиков»: российские умельцы шагнули дальше, создали «технологию XXI века». При помощи компьютера скрытое изображение вносится внутрь явного, и никакие 25-е или 26-е кадры не могут составить этому методу конкуренцию.

У названного последним компьютерного приема скрытого изображения есть свои предтечи в рекламной практике. Например, еще в 60-е годы была разработана техника так называемой реостатной съемки. Суть ее в том, что на обычный рекламный ролик накладывался другой скрытый фильм, несущий целевую SBL-информацию. Он снимался при минимальном освещении, когда реостат, управляющий освещением, находился почти на нуле. При его показе экран выглядит пустым, но подсознанием SBL-информация «считывается», и она резко усиливает воздействие на зрителя обычного ролика. Самыми мощными управляющимиподсознания являются секс и страх перед смертью. Это и было использовано компаниями - изготовителями роликов. Как правило, скрытый фильм нес образы эротического или откровенно порнографического характера в сочетании с рекламными командами - поведенческими установками.

В последующие годы, судя по некоторым сообщениям отечественных и зарубежных средств массовой информации, были изобретены еще более технически совершенные способы и средства «прорыва» в подсознание людей и тайного манипулирования их поведением. Для слухового воздействия применяется ультра- и инфразвук, для статичных и движущихся изображений - ультрафиолетовый и инфракрасный спектры.

В арсенале средств психологического воздействия на людей есть способы попроще, например, методика навязчивого привыкания. Любой тезис типа аксиомы («Если не Лебедь, то кто?») повторяется много-много раз и проходит несколько определенных стадий. Сначала все хором отмахиваются: «Ну и чепуха», потом: «А может...», третья стадия: «Господи, где ж глаза-то раньше были!» Кроме того, в подобных повторах дополнительно влияют на подсознание определенные символы. Например, слоган Александра Лебедя: «Есть такой человек - и ты его знаешь» произносился на фоне встающего солнца и широкой реки - самых национальных символов для российского электората.

Используются в практике избирательных кампаний приемы негативных аналогий и связок по отношению к конкретным политическим деятелям. Суть его в том, что в телепередачах или изобразительном материале в газетах и периодических изданиях: на фотографиях, рисунках рядом с конкретными лицами или в вербальном материале показываются эпизоды, вызывающие неприязнь и антипатию. Яркий пример этого был представлен в телепередаче С. Доренко, когда поздравления к 70-летию Е. Примакова дает явно психически нездоровый, по виду опустившийся человек, с яркой вывеской на груди: «Распродажа». Не только его фигура, лицо и неприятная мимика, но и манера говорить, серьезные затруднения в речи, заикание, использование речевых штампов вызывают пренебрежение, чувство брезгливости и часть этих эмоций подспудно переносится на личность Е. Примакова.

Или еще один пример на эту же тему. В репортаж о манифестации оппозиции находчивый журналист вмонтировал кадры с лицами людей, имевших явные признаки дебилизма или сумасшествия. Из репортажа получалось, что эти люди якобы участвовали в митинге и «с восторгом» слушали выступавших лидеров оппозиции. Надо сказать, что именно эти кадры производили самое сильное впечатление. Лишь случай, точнее, порядочность одного из коллег позволила обнаружить эту подтасовку до выхода в эфир, и больные люди - «оппозиционеры» на телеэкран не попали. При разбирательстве репортер заявил, что он взял эти кадры будто бы «случайно, в спешке» из другой кассеты с материалом, рассказывавшем о клинике для душевнобольных.

Современные «технологи» предвыборной борьбы, как и их предтечи, не упускают возможность использовать конкретные ситуации прямой дискредитации известных деятелей, их единомышленников и соратников, активистов, работающих на претендента или избирательный блок. Для этого используются любые случаи или поступки людей в различных обстоятельствах жизни: в быту, на отдыхе и т.п. Например, в репортаже с футбольного матча «Украина - Россия» телеоператоры сняли присутствующих на стадионе активистов блока ОВР в голубых куртках с надписью «Отечество», когда... эти люди мочились в непредназначенном для этого месте, подчеркнув таким образом, какие они «пакостники».

Надо отметить, что в ходу у отечественных пользователей специфических технологий и более сложные методики психологического влияния на людей. Среди них - методы нейролингви-стического программирования (НЛП), проще говоря, использования алгоритма внушения. Основавшие данный метод американские психологи открыли так называемый «код эффективного общения». Согласно их теории существует четкая взаимосвязь между жестами человека, мимикой и структурой его речи. Вычислив открытый «код». Можно легко управлять поведением человека и даже толпы. По мнению ученых, существует целый ряд речевых «уловок», влияющих на наше подсознание. Вот лишь некоторые советы НЛП-технологов: — Используй слова, которые легко «представить» - у избирателя в голове должен родиться образ. К примеру, не говори «человек», уточни: «старик», «ребенок»... Прибегай к перемене интонации: в конце фразы понижай голос - это создает эффект доверительности. В практике НЛП используется прием воздействия на избирателя звукосочетаниями (это считается высшим пилотажем). К примеру, звук «у» ассоциируется с чем-то большим, значительным, звук «а» воспринимается как проявление уверенности, напора, звук «и» - с маленьким, а «о» - как бы расслабляет (к «окающим» людям у нас возникает доброжелательное отношение). И уж совсем неприемлемо в речи употребление сочетаний типа СКГ, ОВР, НДР и т.п.

В народе говорят: «Голь на выдумки хитра». Естественно, и наши народные политики пускаются во всевозможные хитрости и уловки для того, чтобы подчеркнуть свое собственное значение и дискредитировать противника. Профессор психологии Академии госслужбы РФ В. Зазыкин собрал в своей «коллекции» свыше 40 «приемчиков» психологических воздействий на оппонентов. Вот лишь некоторые примеры из его «копилки». Вопрос-суждение. Применяется так: один из политиков высказывает пространное, обидное для оппонента суждение, а затем задает ему вопрос, не имеющий к суждению прямого отношения. Отвечающий, естественно, в первую очередь, инстинктивно отбивается от «наезда» и сразу попадает в положение оправдывающегося. А на вопрос вынужден отвечать кратко и сжато - время ушло на оправдания. Результат: отвечающий выглядит неубедительно. Эту уловку использовали: Явлинский против Чубайса (практически каждый свой вопрос он начинал с ваучера) и Жириновский против Немцова (коммунисты и демократы угробили страну). Вторая уловка называется «неудобный вопрос».Пример: Немцов задает Жириновскому вопрос о депутатских пенсиях, а В. Ж. сначала комментирует саму проблему в выгодном для себя свете, затем переходит на уничтожительную характеристику Немцова. В итоге непосредственно на вопрос он не отвечает, либо отвечает пространно - как ему выгодно. «Ошарашивание» оппонентабыстрым темпом речи, сменой обсуждаемых тем и постановкой сразу множества вопросов,что мешает ему, бедному, сосредоточиться. Это излюбленный прием Жириновского. Однозначно негативная, но никак не аргументированная реакция на любые доводы и аргументы собеседника фразами типа: «Ну, это банально», «Эклектично», «Наивно», «Вы только посмотрите на него...» вовсю использовалась Явлинским. Ссылка на известные личности как абсолютные авторитеты, причем чем древнее «авторитет», тем виртуознее уловка. Самый беспроигрышный вариант - процитировать что-нибудь из древнегреческих философов. Так что бдите: если один из участников теледебатов, вальяжно развалясь в кресле, вдруг загнет фразу типа: «...еще Платон говорил, а Вы что, против?» - в ход пошла уловка чистой воды. При этом цитата, как правило, произвольная - еще не факт, что Платон это говорил. Была использована в теледебатах Явлинского и Чубайса - в качестве «тяжеловеса» выступал Сергей Ковалев. Правда, он оказался старой лисой и всех переиграл, изобразив внезапную забывчивость... Отработанная уловка- применение «тяжелых слов». Суть ее такова: противник задает вопрос, умело внедряя в него обидное для оппонента суждение (иногда даже намекая на внешние недостатки). В итоге противнику приходится отвечать не на вопрос, а парировать оскорбительную фразу. Эта уловка имеет особый «успех» в отношении людей ранимых, эмоционально неустойчивых, с болезненным самолюбием, поэтому она справедливо считается одним из самых грязных приемов. Ее применяли Жириновский (называл Немцова «мальчишкой» и «малышом») и Явлинский (назвал Чубайса «рыжим», «лжецом» и «подлецом»). женщинами, усиливающими эффект от сказанного еще и слезой, скатывающейся по скуле. Использовала Светлана Горячева. Прием - «спецтермин»:один из политиков вдруг начинает изъясняться малопонятными народу словами типа «теоретическая дихотомия», «реституция»... И неспроста: психологами доказано, что подобная абракадабра воспринимается неискушенным зрителем как дополнительный сильный аргумент! Этот прием очень любим Кириенко, Гайдаром, Горбачевым. Снижение ранга оппонента путем обвинения его в некомпетентности.«На ура» проходят фразы типа «Вы же экономист, поэтому не можете профессионально судить о...», «Как может радиофизик управлять губернией?». Это один из самых грубых приемов - автор таких «изречений» откровенно блефует, пытаясь спровоцировать у оппонента стресс. Нечестная игра!

Не надо думать, что отечественные политики и кандидаты на должности «внесли весомый вклад» в обновление арсенала негативных политических приемов. Верно говорят: «Новое - хорошо забытое старое». В теории ораторского искусства, в рассматриваемых разными науками методах и способах воздействия на людей, всегда существовали такие понятия, как «некорректные», «нелояльные» приемы, «словесные ухищрения», «аморальные уловки» и т.п. Уже великий ум древности Аристотель в своей «Риторике» отмечал, что в политических состязаниях лавры достаются не тому, кто вещает истину, а тому, кто искусно владеет словом. Эта закономерность вполне приемлема и для сегодняшнего дня. Ораторское искусство некоторых политиков целиком и полностью построено не на умении показать людям реальные проблемы и пути их решения, а на использовании всякого рода «словоблудии», цель которых не только дискредитировать оппонентов, но и «затуманить людям голову».

К подобного рода приемам с давних пор относят следующие:

1. Софизмы и паралогизмы,употребляемые вместо доказательных процедур. Паралогизм представляет собой,как правило, неумышленную ошибку. В отличие от этого софизм - ошибка, совершаемая с целью запутать противника. Основанием такого приема может быть использование особенностей языка {синонимия, ононимия, амфиболия, двусмысленность грамматической формы), логическая некорректность (ошибки следования, определения, отождествления), подмена познавательных и практических принципов.

2. Оттягивание доказательства(доказательство и опровержение в кредит) - такой прием, когда вместо доказательства приводятся сентенции типа: «Мы не будем доказывать истинность наших позиций...», «Мы не будем останавливаться на этом доводе, ложность которого очевидна для каждого избирателя» или «Рассмотрим пока более существенное в нашей программе» и т. п. Такой довод может применяться двояко. С одной стороны, драматургия полемики может привести к необходимости отдать предпочтение чему-либо главному и оставить второстепенное пока без внимания. Это нормальная тактика, Но, с другой стороны, метод оттягивания доказательства может быть способом введения в заблуждение.

3.Псевдоаксиоматический аргумент - прием, в основе которого лежит убеждение, что раз нечто известно всем (принято всеми, одобряется всеми), то именно оно истинно (это должно быть, к этому нужно стремиться любыми средствами, и т. д.).

4. Неоспоримо доказанное положение - разновидность предыдущего аргумента. В поле аргументации такой довод вводится с помощью суждения типа: «Современной наукой доказано...». Подобный довод может иметь и ослабленную формулировку, которая сегодня особенно часто встречается на страницах печати: «По мнению ученых, в наших бедах виноваты...». В выступлениях претендентов из административно-государственной сферы рассматриваемый довод может иметь такую редакцию: «Компетентные органы установили...», после чего следует лишь признать, что все то, что установили некие компетентные органы, есть истина в последней инстанции.

Особо много накопилось различных словесных уловок, приемов дискредитации «противника», целевого воздействия на него в теории, практике и организации спора, дискуссий, полемик, диспута и т.п. Исходя из принципа, что нужно обязательно знать возможное оружие конкурентов, также обратимся к некоторым из них.

Нелояльными принято называть такие приемы, которые нарушают правила рационально построенного спора, вводят в предметную область обсуждения заведомо ложные доводы, подменяют спорные положения посторонними вопросами.

Уклонение от темы- наиболее распространенный нелояльный прием. Его применение может быть разнообразным. Он может выражаться введением в область предвыборного диалога тезисов, ранее не заявленных к обсуждению на теледебатах или на политической дискуссии. Другая его разновидность связана с расширением или сужением собственного тезиса или довода, равно как тезисов и доводов оппонента и его поля доказательств. В практике аргументирования это приводит к подмене предмета обсуждения другими тезисами, к неверным оценкам позиций и т. д.

Прием «аргумент к личности»выступает средством обращения к субъекту спора. Он выражается в подмене предмета спора обсуждением личных качеств соперников на выборах. Чаще всего он включает различные обвинения сторон, оценки личностных качеств оппонентов, адресацию не к факту и доказательству, а к обвинению и ярлыку.

Прием «обращение к авторитету» на практике обычно приводит к подмене доказательства цитированием высказываний известных людей. Применение в споре такого приема нарушает его рациональный характер. Отсюда, естественно, возникает вопрос, в какой мере ссылка на авторитет, цитирование первоисточников могут быть доводом в споре. Очевидно, лишь в той степени, когда цитирование не является доказательством. Единственно, чего можно достичь, сославшись на авторитет, если процитировать его, так только подтвердить то, что Ваша позиция развивается в том же направлении, что и у признанных в науке и практике ученых, писателей, общественных деятелей.

Прием «аргумент к аудитории»выражается в обращении в диалоге или дискуссии непосредственно к слушателям, зрителям, читателям. Апелляция к аудитории для поддержки своей позиции, призывы рассудить спорящих, использование массового настроения, психологического состояния, интересов, привязанностей, симпатий и антипатий слушателей - все это модификации названного приема. Продуманно и целенаправленно используя его, оппонент стремится завоевать расположение аудитории, заигрывая с ней, призывая методом большинства голосов решить тот или иной вопрос.

Применение данного приема в современных политических дебатах наиболее характерно для популистски настроенных политических лидеров. Аудитория разыгрывается ими, как козырная карта. Умело используется напряжение, возникающее в массовом сознании, обыгрываются сложившиеся трудности, непродуманные половинчатые, а иногда и вовсе нелепые административные решения. Для популизма характерно взывание к самым различным чувствам аудитории: страху перед непредсказуемостью рыночных отношений, неприязни к сложившейся административно-хозяйственной системе и т. п. Умело используются материалы средств массовой информации, когда для привлечения читательского интереса они публикуют спорные материалы как безусловные факты.

Прием «аргументация посредством применения силы»также относится к нелояльным приемам. Их диапазон может быть очень большим: от угроз закрыть обсуждение вопроса, если определенная точка зрения не будет принята, до угрозы квалифицировать позицию своего оппонента как несовместимую с некоторым кодексом, общечеловеческой нравственностью или классовым интересом. Опытом использования данного приема овладели группы участников прошедших съездов народных депутатов СССР, когда некоторые республиканские делегации демонстративно покидали зал заседания, отказывались принимать участие в обсуждении вопроса, если их позиция не будет принята. Сегодня по этой же стезе идут некоторые фракции в Государственной Думе. В одном из регионов России нам пришлось быть свидетелями курьезной ситуации, возникшей в ходе теледебатов, когда группа претендентов, ссылаясь на аморальность одного из кандидатов, демонстративно покинула студию.

Обвинителями не было приведено обоснование каких-либо своих позиций против «аморальщика» (хотя, по сути, претензии были правильными). Избирателям не было представлено доказательств и аргументов, а была лишь надежда на «силу» своего выпада. Но зритель не понял «маневра», и в результате выиграл именно тот человек, против которого был устроен данный «демарш».

Приемы, искажающие предмет спора, принято называть диверсией в споре. Диверсия тоже может быть грубой и откровенной. К примеру, только что спорили о статусе народных депутатов, а вот уже с чьей-то легкой руки обсуждают экологическую обстановку. Не успели по-настоящему высказаться по этой проблеме, а вниманием уже завладел вопрос спасения национальной культуры. Чаще всего такими перескоками с темы на тему характеризуется митинговый спор между претендентами и некоторые теледебаты.

В практике предвыборной борьбы наиболее бестактными и не лояльными приемами и методами считаются такие, которые напрямую дискредитируют личность,хотя оппонент не имеет для этого никаких оснований. Вновь приведем наиболее существенные их них. Ярлыки и прямые оскорбления - расхожий способ сведения счетов в запальчивом споре претендентов. Они иллюстрируют собой крайне низкий уровень ведения полемики. Если ее целью изначально являются конфронтация, желание разрыва или стремление спровоцировать оппонента на непродуманный шаг, то применение подобного довода практически неизбежно. Идти на обмен ярлыками и оскорблениями - недостойно не только из уважения к себе, но и из уважения к предмету спора. Такие доводы - прямой симптом того, что спор выродился в перепалку Как и везде, в полемике также бывают необратимые процессы. И значит, самый рациональный выход из создавшегося положения - прервать обсуждение, чтобы не подвергаться оскорблениям. Инсинуации, намеки, разоблачения- также распространенные в практике аргументации доводы, к которым прибегают неразборчивые в средствах кандидаты на выборные должности.

Их стремление сводится к подрыву доверия к доводам противной стороны. При этом используются различные обличительные характеристики, сплетни, недобросовестная информация, сенсационные разоблачения. В разоблачениях упор делается на принцип «чем невероятнее, тем правдоподобнее». При данной методике акцент сознательно делается на чрезвычайность и сверхъестественность информации, во-первых, потому что именно такая информация вызывает шок, оторопь, и, во-вторых, беспрецедентное правдоподобие так же трудно опровергнуть, как и подтвердить.

3. Часто используется, но в любом случае не украшает оппонентов муссирование различных слухов. Слухи представляют собою форму альтернативного распространения информации. Известна следующая формулировка «закона слухов»: С = Ф (В х Д), т.е. слух есть функция от произведения важности события на его двусмысленность.

По этому «закону» противодействие слухам, их опровержение, объяснение, запоздалая исчерпывающая информация будут лишь способствовать реанимации слухов. Ибо все указанные средства ориентированы на устранение стержневой составляющей данной формулы - двусмысленности, т.е. неясности, туманности сообщения. Но чем больше будет рвения в устранении двусмысленности, тем больше внимания будет привлекаться к самому факту, а следовательно, будет расти второй сомножитель - критерий важности события. Поэтому устранение слухов заключается в устранении двусмысленности. Полная и своевременная информация о событии превращает второй сомножитель в величину, близкую или равную нулю. Говоря простым языком, слухов не будет, если люди будут своевременно получать все необходимые сведения.

Поскольку слухи, как мы уже сказали, представляют собой часто встречающуюся социально-психологическую реалию, и их стремятся использовать в борьбе друг с другом многие претенденты, кратко рассмотрим анатомию и психологию слухов.

Слухи есть, прежде всего, информация, добавляющая «свежую» информацию относительно некоего лица, события, вызывающих интерес окружающих.С другой стороны, слухи рассчитаны на то, что им поверят. Их задача - убедить людей в чем-то. И это главное. Дело не столько в том, чтобы что-то рассказать, сколько в том, чтобы к чему-то склонить собеседника. Тот, кто рассказывает, непосредственно участвует в передаче, распространении слухов. Он зачастую старается, чтобы ему поверили. Поэтому для выяснения динамики слухов очень полезны концепции и закономерности, помогающие понять, каким путем происходит убеждение собеседника, общественного мнения. Для слухов, как и для убеждения, определяющее значение имеют: />1)«источник» (то есть «кто говорит?»),

2) настрой, предрасположенность слушателя, принимающей стороны («кому говорят?»),

3) особенности сообщения («о чем говорят?»).

В силу этих трех качеств сплетни, то есть устная передача, оказываются главным каналом распространения слухов. Но могут быть и другие каналы.

Слухи редко передаются просто как «сообщение»; тот, кто передает, старается добиться, чтобы ему поверили. Кроме того, здесь есть явное логическое противоречие: если слухи всегда ложны, зачем же так о них беспокоиться?

Хотя слухи и подпадают под определение «непроверенной информации», люди сами стремятся придать им вид прямого свидетельства - «у меня есть друг, который видел все своими глазами!». Слух всегда передается близким знакомым, которому лучше «остаться инкогнито», коллегой, отцом или матерью, которые не сами были непосредственными свидетелями события, о котором рассказывают, а являются другом такого свидетеля. Что может быть надежнее, чем непосредственный свидетель? Его рассказ продиктован одним лишь человеколюбивым, бескорыстным желанием поведать своим друзьям, что он увидел или услышал.

Характерно, что люди первым делом спрашивают об источнике: «Откуда идет этот слух, кто его пустил?». Но слухи существуют не потому, что «кто-то их пустил», что есть «источник», а потому, что люди, принадлежащие к какой-то социальной группе, распространяют данную информацию, а другие хотят ее слушать.

Самое известное определение «слухов» на основе их динамики было сформулировано американским социологом Т. Шибутани: «Слухи — это импровизированные новости, появившиеся в результате коллективного обсуждения". По мнению Шибутани, в основе происхождения слухов лежит важное, но непонятное людям событие.

Всякий раз, когда общественность хочет о чем-то знать, но не получает однозначных разъяснений, возникают слухи. Так что «слухи - это рынок по ликвидации дефицита информации». А ценность информации объясняет тот факт, что слухов много в бизнесе, в политике, в том, что касается жизни нашего дома, ибо больше всего нас волнует то, что ближе всего к нам. Существенно и то, что люди любят, хотя бы заочно, «покопаться в грязном белье» претендентов.

Существуют два основных источника формирования знаний об окружающем: первое - то, что говорят средства массовой информации, и второе - это то, что устно рассказывает социальная группа. Слух - это голос социальной группы. И во многих случаях он опережает средства массовой информации. В периоды, когда информация контролируется, верят только слухам. Требовать, чтобы принимали во внимание только действительность, о которой сообщает пресса, значит ликвидировать второй источник формирования знания - то, что думают и говорят люди вокруг.

Как это ни парадоксально звучит, но стимуляторы и «авторы» любых слухов - это все-таки мы. Слухи появляются лишь в результате целой цепи коммуникативно-информационных связей, действующих внутри социальной группы. Распространитель передает информацию «получателю», который, в свою очередь, превращается в распространителя по отношению к другим слушателям. Распространять слухи выгодно для лиц, ставших звеньями этой цепи коммуникации, каждый участвует с единственным намерением поднять свой собственный престиж или авторитет перед людьми. В данном случае в точку попадает полушутливое признание Ф.М. Достоевского: «Знаете ли, господа, сколько значит в обширнейшей столице нашей человек, всегда имеющий у себя в запасе какую-нибудь новость, еще никому не известную и сверх того, обладающий талантом приятно еерассказать. По-моему, он почти великий человек; и уж бесспорно, иметь в запасе новость лучше, чем иметь капитал». (Кстати, хлынувшие сегодня на прилавки мемуары о «великих», которые пишут все - от действительного соратника до посудомойки, видевшей «самого» только из кухни, зачастую имеют в своей подоплеке аналогичные умыслы). Слухи существуют потому, что, получив информацию от друга, сослуживца или родственника, мы стараемся пересказать ее своему окружению, поднимая тем самым собственный авторитет.

Этим же объясняются и другие стороны слухов. Например, в отличие от легенд слухи всегда говорят о сверхновых событиях. Даже если речь идет о том, о чем периодически говорится уже десять лет. Рассказчик все равно старается, чтобы он выглядел почти сыщиком, а информация - свежайшей. «Постоянная свежесть» - структурная черта слухов.

Слухи - это в такой же мере политическое, как и социальное явление. В политическом смысле слухи - это отношение к властям: предполагается, что, вскрывая секреты, они как бы вынуждают власти высказываться. Но в то же время слухи и оспаривают право властей быть единственным источником, которому позволено высказываться. Слухи - это стихийное выражение собственной точки зрения без приглашения сделать это. Зачастую это и голос оппозиции, поскольку, существуя вопреки официальным заявлениям, они как бы утверждают, что «официальное» и «заслуживающее доверия» - это не одно и то же. Тем самым они ставят под сомнение авторитет властей и то, кто на самом деле «имеет право высказываться и по какому вопросу».

Специалисты обычно классифицируют слухи по трем параметрам: Экспрессивному (в соответствии с эмоциональными состояниями, выраженными в содержании слуха и особенностями эмоциональных реакций на него). Информационному (в соответствии со степенью достоверности сюжета слуха). По степени влияния на психику людей.

По экспрессивной характеристике выделяют: Слухи-желания.Распространяемая в них информация имеет целью вызвать разочарование по поводу несбывшихся ожиданий: «Если бы кандидат Б. не вел себя тогда таким образом, сегодня бы наш город процветал». Слухи-пугала.Распространяемая в них информация ставит цель инициировать у объекта воздействия состояние тревоги, неуверенности: «Если такой человек и его команда придут к власти, то мы просто не знаем, что будет...» Разобщающие агрессивные слухи.Распространяемая с их помощью информация имеет целью вызвать разлад во взаимоотношениях в командах оппонентов, нарушить социальные связи: «В команде Б. собрались одни злопыхатели, они не только «передрались» со всеми конкурентами, но и переругались между собой».

По информационной характеристике выделяют слухи абсолютно недостоверные, частично недостоверные (с элементами правдоподобия), правдоподобные слухи.

По степени влияния на психику людей слухи делят на: Будоражащие общественное мнение, но не вызывающие явно выраженного антиобщественного поведения отдельных лиц или целых групп. Вызывающие антиобщественное поведение среди некоторой части определенных социальных групп. Нарушающие социальные связи и организационно-управленческие отношения между людьми, вызывающие массовые беспорядки, панику и т.д.

Итак, обобщим:

Чтобы какая-то информация стала слухом, необходимо чтобы: она была значимой для объекта воздействия (т.е. прямо касалась его интересов); она была понятной всем участникам процесса трансляции слуха; обладание «свежей» информацией способствовало повышению престижа тех, кто имеет отношение к данным слухам.

Использование слухов в интересах «психологической войны» в избирательной кампании - это распространение информации, пусть даже искаженной, но выгодной ее распространителю.