5.4.5. ФРАНЦИЯ ПОСЛЕ ПОРАЖЕНИЯ: МЕЖДУ ПРАВИТЕЛЬСТВОМ ВИШИ И ДЕ ГОЛЛЕМ

Накануне войны Франция была второй колониальной державой в мире. Ее владения в виде колоний и протекторатов занимали обширные территории прежде всего в Африке (Алжир, Марокко, Тунис, Французская Западная Африка, Экваториальная Африка, Того, Камерун, Французское Конго, Французское Сомали, Мадагаскар), в Азии (Индокитай и ряд архипелагов в Тихом океане), на Ближнем Востоке (мандаты в Сирии и Ливане).

Главным в происшедших для Франции ситуации было то, что несколько дней спустя, когда стали ясны последствия вступления Италии в войну для колониального мира, в других, обширнейших частях мира был услышан отзвук европейских событий, и масштаб конфликта расширился до всемирного еще до того, как события 1941 г. придали этому явлению законченный смысл. Теоретически французские колонии находились в состоянии войны с Германией и, следовательно, должны были выполнять решения, касающиеся перемирия. Однако то, что за немногие недели французская держава потерпела в Европе крах, не могло, конечно, остаться без последствий для империи. За исключением американских колоний, основательно включенных в американскую систему (хотя французские военные, дислоцированные в этом регионе, подчинялись вишистскому правительству), и еще не затро

364

Часть 2.

нутых (или почти не затронутых) стремлением к независимости, вся остальная часть империи была озабочена главным вопросом — о характере связи между ней и Францией в будущем, о том, уцелеет ли эта связь, и об облике метрополии, о сохранении верности которой идет речь. Если в Африке южнее Сахары эта тема ощущалась лишь отдаленно, то она приобретала, напротив, ключевое значение для территорий, имевших выход к Средиземноморью. В Тунисе, Марокко, Сирии и Ливане, где традиционные политические силы выжили благодаря либо соглашениям о протекторате, либо соглашениям о мандатах, проходили весьма сложные процессы. Выявилась одна тенденция — к солидарности с Виши с тем, чтобы оказаться под защитой от последствий войны, которую Испания, союзница «оси» могла начать из Испанского Марокко. Противоположная тенденция, в особенности в Сирии и в Ливане, где влияние движения Сопротивления во главе с Шарлем де Голлем стало преобладающим начиная с 1941 г., — к превращению колоний в реальную отправную точку для возрождения Франции. А это могло произойти только если подаст пример Алжир, где многочисленное французское население могло бы возглавить и мобилизовать силы, достаточные для восстания. Наконец, и, прежде всего, слабость, продемонстрированная Францией, стала своего рода поводом к размышлениям и действиям для всех движений за независимость, в течение десятилетий существовавших на этих территориях, и ожидавших случая для того, чтобы выступить против Парижа, или открыто или с целью ведения переговоров относительно своей будущей независимости с правительством, ослабленным поражением.

Таким образом, начиная с конца июня 1940 г. территория французских колоний раньше, чем территория метрополии, стала театром все более острого столкновения между имевшимися там течениями. Отсюда — то значение, которое каждая борющаяся сторона придавала как отношениям с Виши, так и отношениям с голлистским сопротивлением, а также возникновению антиколониальных движений.

Относительная умеренность, которой Гитлер руководствовался при формулировании статей перемирия с Францией, красноречиво выражала осознание немцами глобального значения поражения Франции.

Глава 5. Первый этап Второй мировой войны

365

системы в базу для военно-морских операций гораздо более широкого масштаба.

В период, последовавший сразу же за подписанием соглашения о перемирии, правительство Виши пребывало в глубоком потрясении от военного поражения. Следовательно, было нереально ожидать от него выработки краткосрочных планов действий, которые выходили бы за пределы сиюминутных мер в отношении кризисной ситуации. Эта затруднительная ситуация не могла быть преодолена до конца с помощью любой политической ини-фиативы, предполагавшей принадлежность к той системе, в которой господствовала Германия. Действительно, такие предложения базировались на понимании роли Франции в Европе, глубоко противоречившем всей исторической традиции страны. Иными словами, стратегия реконструкции Франции, не имевшая в качестве исходного постулата французское первенство в Европе, настолько противоречила французской культуре и истории, что создавала концептуальные и психологические ограничители, делавшие невозможным серьезное рассмотрение подобных концепций. Однако обстоятельства заставили французов из Виши и из «Свободной Франции» (сгруппировавшихся в Лондоне под руководством генерала де Голля) пойти по мучительному пути выстраивания отношений как с недавними победителями, так и со старыми союзниками, пути, целиком направленному на то, чтобы минимизировать ущерб и попытаться найти выход из создавшейся ситуации.

Отправной точкой для всех рассуждений была оценка, не отличающаяся от той, что Муссолини вынужден был сделать относительно судьбы Италии. Если исходить из того, что немцы уже выиграли войну, что поражение Британии неизбежно или по крайней мере невозможно возвращение английских вооруженных сил в Европу то, таким образом, немыслимо построение европейской системы международных отношений, не основанное на превосходстве Германии.

С самого начала немногие французы, отказываясь признать поражение и бежать за пределы метрополии, еще питали какие-то

366

Часть 2. Вторая мировая война

надежды. Генералу де Голлю не удалось сразу приобрести широкую опору. В первые недели борьбы его сила состояла только в прочности его личных убеждений и в поддержке, которую ему быстро, с июня 1940 г., предоставил Уинстон Черчилль, что явилось следствием твердой политики, которую британское правительство решило проводить в отношении Франции Петэна.

В этих условиях ориентиром для французской политики, по крайней мере, на весь год, предшествовавший нападению немцев на Советский Союз, стали в большей степени немцы (и, в гораздо меньшей — итальянцы), чем британцы или американцы. Действительно, моменты напряженности и кризиса после заключения перемирия почти насильно толкали правительство Виши к Германии таким образом, что лишь отчасти и с трудом этому смогли воспрепятствовать Соединенные Штаты. Так во временной столице Франции развился весьма острый конфликт вследствие политических расхождений внутри консервативного и откровенно профашистского течения, а также личного соперничества и различия в оценках ситуации в стране.

Петэн и большинство министров понимали перемирие как предпосылку политики выжидания, которая, спасая страну от экстремистских крайностей, приведет Францию к позиции нейтралитета. Их взгляды на отношения с немцами еще не определились окончательно, но вписывались в общий психологический контекст, согласно которому Германия уже выиграла войну, а Великобритания сохранит возможность сопротивляться лишь в течение немногих недель.

Эти позиции в течение долгого времени сталкивались и приводили к разным результатам, что, в конечном счете, не вело к улучшению ситуации или облегчению последствий военного поражения. Значительное влияние на них оказала бурная и жесткая реакция Великобритании. 22 июня Черчилль заявил о незаконности перемирия, заключенного без согласия британцев, и провозгласил, что не признает легитимность правительства Бордо. В то же время Национальный комитет Свободной Франции признавался

Глава 5. Первый этап Второй мировой войны

367

органом, представляющим «всех свободных французов [...], решивших продолжать войну, чтобы выполнить международные обязательства, взятые на себя Францией».

Суть британской позиции состояла в двойной озабоченности: показать, что поражение Франции никоим образом не ослабило волю к борьбе с немцами до последнего в качестве общего стремления; и в необходимости, о которой много раз говорилось в прошлом, — помешать переходу французского флота под немецкий контроль, что придало бы Германии военно-морскую мощь, которая позволяла ей бросить вызов противникам в Средиземноморье и в Северной Атлантике.

Именно для того, чтобы ясно показать эту озабоченность (не учитывавшую заверения Дарлана), Черчилль отдал приказ британскому флоту в Средиземном море предпринять быстро спланированную операцию. 3 июля английская эскадра уже была на рейде Орана, у берегов Алжира, для того, чтобы выдвинуть ультиматум, требовавший от французских военных кораблей сделать выбор между четырьмя возможностями: объединиться с британскими силами для ведения войны; отплыть в британские порты; отправиться под конвоем в Вест-Индию, где они будут разоружены; подвергнуться нападению британского флота.

Предъявленный ультиматум практически не оставлял выхода из положения.

Именно в этой атмосфере оформилась идея попытаться высадить англо-французский (голлистский) десант в Дакаре, порту, который занимал исключительно важное стратегическое положение в Атлантике. 23 сентября мощный британский флот появился

368

Часть 2. Вторая мировая война

на рейде порта для прикрытия высадки английского и голлист-ского десанта. 24 начался обстрел Дакара с моря, подавленный огнем с французского линкора «Ришелье», оставшегося на стороне режима Виши. Столкновение продолжалось в течение следующего дня, обе стороны несли потери, пока, наконец, 25-го, после полудня Британский военный комитет не приказал прекратить боевые действия. Это означало тяжелое поражение для де Голля, заставившее его изменить цели и место своих действий, которые он с этого момента перенес на фронт более близкий к центру британских военных операций — Ближний Восток. Впрочем, битва за французский флот, имевшая серьезные политические последствия и оказавшая влияние на правительство Виши, была по существу выиграна британцами. Англичанам удалось помешать немцам использовать французский флот или, по крайней мере, сделать так, чтобы те сочли слишком рискованным использовать его в военных целях (как в случае с флотом, находившемся в Вест-Индии, лояльным правительству Виши, но парализованным страхом перед американскими ответными мерами).

Усилия Петэна по выработке собственной программы действий были поставлены под серьезное сомнение вследствие действий Великобритании и голлистского Сопротивления, побудивших маршала предоставить свободу действий элементам, более благосклонно настроенным к немцам, в первую очередь — Лава-лю. Последний представил в начале июля 1940 г. проект закона, предусматривавший передачу всей полноты власти Петэну и поручавший ему подготовить новую конституцию, которая изменила бы в авторитарном смысле конституцию, существовавшую с 1875 г. и лежавшую в основе Третьей республики. 10 июля в обстановке всеобщего смятения, характерной для Виши, и в отсутствие влиятельных политических лидеров, французское Национальное собрание приняло проект закона, создававшего новый режим, основанный на ряде конституционных актов, изданных Петэном и ориентированных как на доктрину Морраса, так и на фашистские принципы. Это создавало серьезные юридические проблемы, поскольку означало разрыв той институциональной преемственности, которой Петэн был обязан полномочиями, позволившими ему заключить перемирие, и которая составляла фундамент его легитимности. Реализация разрыва, создавая элемент дипломатической путаницы (особенно для стран, которым необходимо было определить свои отношения с новым французским государством), представляла собой также и политическую ошибку, поскольку вручала знамя легитимности тем, кто подобно де Голлю не признавал институциональных изменений, навязанных в обстановке принуждения.

Глава 5. Первый этап Второй мировой войны

369

Предпосылки коллаборационистской политики состояли в надежде на то, что Гитлер захочет отвести Франции значительное место в своих планах на будущее Европы, и что, следовательно, подобно тому, как он не навязал слишком суровых условий перемирия, он будет действовать последовательно с такой же умеренностью, предоставляя Франции определенную самостоятельность и определенную политическую свободу, и тем самым давая возможность почти поверить в то, что Франция может заменить Италию в ее первенствующей роли в континентальных союзах фюрера.

То, что речь шла о необоснованных расчетах, стало ясно очень скоро. Сразу же после Мерс-эль-Кебира поведение немцев показало, что опасения Великобритании были небезосновательными. Они требовали, в обмен на прекращение разоружения французского флота (разоружить французский флот хотел Гитлер в качестве ответа на действия британцев), предоставления для противостояния американцам ряда военно-воздушных баз в районе Касабланки, возможности использовать железную дорогу Тунис—Рабат, французские порты в Средиземноморье и французские суда для транспортировки грузов на немецкие базы в Марокко. План состоял в том, чтобы распространить военные действия на Средиземноморье, а затем на Атлантику. Одновременно немцы перенесли государственные таможни на границу Эльзаса и Лотарингии 1914 г. и ввели ряд экономических ограничений и налогов как на оккупированной французской территории, так и на территории, оставленной под властью Виши. Самым тяжелым из этих ограничений было установление обменного курса немецкой марки к французскому франку 20 к 1 для пересчета французского вклада в расходы на оккупацию, — соотношение, которое вскоре создаст французам огромные финансовые трудности, сделав их объектом систематической эксплуатации со стороны немцев.

В целях прояснения ситуации, связанной с двойным давлением, которое оказывалось на правительство Виши (давление Британии и гораздо более сильное давление победившей германской армии), Петэн попытался вступить в переговоры непосредственно с Гитлером во время двух встреч, состоявшихся 22 и 24 октября в Монтуаре, вблизи франко-испанской границы. Переговоры проходили после того, как совершился большой поворот в стратегических планах Гитлера. Фюрер полагал, что сразу же после поражения Франции Великобритания может пойти на соглашение, предоставив ему значительную свободу маневра, что сделает возможным нападение на Советский Союз. Реакция англичан показала, однако, насколько необоснованным было это предположение.

370

Часть 2. Вторая мировая война

Гипотеза возвращения Великобритании (и Соединенных Штатов) к политике «санитарного кордона» (cordon sanitaire) против Советского Союза была лишена основания. Тем не менее, Гитлер отдал приказ о строительстве внушительного флота в преддверии будущего столкновения с Соединенными Штатами и Великобританией, возобновив таким образом политику наращивания морских вооружений, прерванную в начале военных действий.

За этим решением сразу же последовало перемещение центра военных действий в Средиземное море с целью компенсировать задержку с осуществлением проекта вторжения на британскую территорию и изгнания англичан из Суэца и Гибралтара. Это предполагало участие Испании в войне (которое позволило бы люфтваффе использовать как базы на Канарских островах, так и французские базы в Марокко). По этой причине Гитлер готовился к встрече с генералом Франко в Эндае, будучи уверенным в том, что убедит испанского диктатора отказаться от позиции строгого нейтралитета, которую он занял год спустя после окончания гражданской войны.

Встреча Франко с Гитлером, состоявшаяся 23 октября, на другой день после одной из встреч (и накануне другой) в Монтуаре, закончилась, однако, неудачей для фюрера, поскольку генерал Франко, осознавая слабость Испании и то, что война будет продолжаться долго, а ее итог не так очевиден, как это казалось в середине июня, выбрал путь гибкого нейтралитета, пообещав присоединиться к «Антикоминтерновскому пакту» и вступить в войну в подходящий момент, однако, не указывая никакого срока, в течение которого он выполнит эти обещания.

Гитлер встретился с Петэном во второй раз на обратном пути 24 октября, при не слишком благоприятных обстоятельствах, поскольку неожиданный отказ Франко стал весьма горьким разочарованием в контексте главного направления будущей германской военной стратегии. Теоретически это должно было привести к возрастанию значения сотрудничества с Францией, на практике же — привело к обратному результату. Гитлер подтвердил значение, которое он придавал франко-германскому сотрудничеству, однако Петэн не вышел за рамки обещаний общего характера, делавших возможными лишь принципиальные договоренности, а не конкретные решения. Впрочем, французский маршал не мог предложить свое военное сотрудничество в положении полной подчиненности немецким военным приказам, поскольку его цели состояли в восстановлении, а не уменьшении пространства, которое отводилось Франции в гитлеровских планах. Это означало, что в Монтуаре состоялось не сближение, а неудавшееся прояснение

Глава 5. Первый этап Второй мировой войны

371

позиций, а, следовательно, — углубление кризиса режима Виши. Из этой ситуации попытался извлечь выгоду Лаваль, назначенный тем временем вице-председателем совета министров и министром иностранных дел, который попытался своими личными действиями придать новый импульс коллаборационистской политике.

31 октября Лаваль встретился в Париже с немецким послом Отто Абецем и представил ему проект настолько всеобъемлющего соглашения, что практически речь шла о полном союзе. Для того, чтобы придать больше достоверности своему предложению, Ла-валь сопроводил его двумя важными решениями: перевести в Германию важный пакет французских акций, связанных с сырьевыми месторождениями в Югославии, и, гораздо более трудный шаг — передать немцам золото, которое Бельгийский банк перевез в Дакар (что являлось тревожным прецедентом для золотых запасов Польши и Балтийских государств, также хранившихся на французской территории).

Ответ Гитлера на эти инициативы был лишь временно позитивным. Распространение военных действий от Атлантики и Средиземноморья до Балканского полуострова и Ливии вследствие нападения Италии на Грецию и победоносного наступления англичан на итальянские войска в Ливии, привело к снижению интереса к тому, что предлагал Лаваль.

Признаки этого поворота стали очевидны в неожиданном провале Лаваля. Противникам германофильской позиции удалось вынудить его подать в отставку и поместить на несколько дней под арест. Его место занял Пьер Этьен Фланден, призванный успокоить тревогу немцев, но также и чтобы сдержать коллаборационистские импульсы. В декабре 1940 г. ситуация в Виши трансформировалась в кризис режима. Вызов немцам, который представляло собой удаление Лаваля, отразился на политиках, окружавших Петэна, вынужденного полностью перемешать свои политические карты и согласиться на назначение чрезвычайного триумвирата во главе с Дарланом, Фланденом и Хюнтцигером в качестве его членов. Им поручалось снова попытаться достичь компромисса с немцами.

Дарлан был принят Гитлером в день Рождества 1940 г. с крайней холодностью — так выражалась месть за удаление Лаваля, а кроме того Гитлер уже отказался от идеи эффективного сотрудничества с Францией. Дело не изменили отставка Фландена и назначение Дарлана вице-председателем совета министров и министром иностранных дел, а также преемником Петэна. Дарлан пошел на наиболее существенные уступки немцам, позволив германской комиссии по перемирию распространить свой контроль

372

Часть 2. Вторая мировая война

на Марокко и согласившись передать французские бронетанковые средства немецким войскам в Ливии, без всякой существенной компенсации, за исключением освобождения нескольких десятков тысяч французских пленных.

Только в мае 1941 г., когда итало-немецкие войска вновь возобновили свои действия в Северной Африке и в Ираке, Рашид Али аль-Гайлани попытался поднять антибританское восстание, вопрос о мандатных полномочиях французов в Сирии и Ливане вновь предоставил Дарлану возможность достигнуть соглашения с немцами. 11 мая он был принят Гитлером в Берхтесгадене, на другой день после подписания соглашений, касавшихся контроля над двумя ближневосточными территориями — использования порта Бизерта для снабжения африканского корпуса и обязательства предоставить порт Дакар для нужд немцев, как только французские силы будут достаточны для того, чтобы защитить его.

Это была наиболее полная солидаризация с немецкими позициями, осуществленная деятелями Виши или, точнее, лично Дар-ланом. Действительно, вернувшись на родину, он столкнулся с оппозицией тех, кто не разделял его политики. Против ратификации соглашений активно боролись прежде всего те, кто, как Вейган, контролировал войска, размещенные в Северной Африке. Впрочем, общая картина, в рамках которой разворачивалась деятельность правительства Виши, претерпевала глубокие изменения. Немцы готовились к нападению на Советский Союз, и в этих условиях все их внимание было привлечено к проблемам нового фронта. Так, франко-германские соглашения 6 мая 1941 г. были одобрены в Виши при условии, что Германия примет ряд требований французов, настолько далеко идущих, что немцы даже отказались их обсуждать.

Укреплению позиций французов в их поиске автономного по отношению к Германии пространства во многом способствовала деятельность, которую проводила в Виши американская дипломатия. Не все в Соединенных Штатах благосклонно относились к инициативе, которую Рузвельт доверил послу, назначенному вашингтонским правительством при правительстве Виши (адмиралу Уильяму Д. Леги), поскольку демократы, настроенные более антифашистски, сожалели о политической двойственности этого выбора и последствиях, имплицитно в нем присутствовавших. Однако дипломатический реализм подсказывал американцам, что не следует оставлять Францию на милость немцев. Если разрыв Петэна с Англией был почти полным и, больше того, обозначен военными столкновениями осени 1940 г., то нейтральным Соединенным Штатам никто не мог помешать уравновесить всевластие

Глава 5. Первый этап Второй мировой войны

373

победителей в свете подготовки возможного и предсказуемого американского участия в войне. В этом случае контроль над Французской Африкой стал бы незаменимой точкой опоры.

Леги, являвшийся одним из главных военных и политических советников Рузвельта, развернул кропотливую деятельность по налаживанию англо-французских отношений. Он воспользовался содействием молодого дипломата, советника посольства Роберта Мерфи, которому поручил, под предлогом проверки американских консульств во французской Африке, наладить связи с отдельными авторитетными деятелями и, в особенности, с Вейганом. В январе 1941 г. Мерфи послал своим руководителям доклад, который рисовал оптимистическую в целом картину будущего: Вейган не пойдет на ненужный риск, но будет, без сомнения, препятствовать попыткам немцев обосноваться в Африке, поэтому он заслуживал всяческой помощи.

Вашингтон последовал совету Мерфи и это быстро привело к переговорам, завершенным в феврале и одобренным в Виши 10 марта 1941 г. Согласно договоренностям, американцы обязывались послать в Марокко первоочередную экономическую помощь в количестве, которое не требовало формировать конвой, и при условии, что посылаемые товары не будут переданы странам «Оси». Французы согласились на посылку американских служащих, которые проследили бы за прибытием грузов по назначению.

Ограниченное значение этого соглашения не должно вводить в заблуждение. Оно имело существенное политическое значение, поскольку, с одной стороны, укрепляло способность французов к сопротивлению немецким попыткам проникновения в Африку, а, с другой, закладывало основы для инфрастуктуры материально-технического обеспечения войск, которая будет играть важную роль в ноябре 1942 г., когда американские войска окажутся в Северной Африке.