Инструменты стимулирования инновационной активности фирм: зарубежный опыт и возможности его применения в России

В современном мире государственная политика стимулирования инновационной ак­тивности фирм играет важную роль во всех развитых странах. Правительства ищут наибо­лее эффективные формы организации и стимулирования инновационной активности, стремясь занять ведущее положение на мировых рынках инновационной продукции и услуг XXI в.

Далее диссертант на основе изученного материала делает попытку обобщения ин­струментов, выработанных практикой и с помощью которых государство создаёт стимулы для фирм к осуществлению инновационной активности, имеющих институциональную, промышленную и макроэкономическую природу. Диссертант акцентирует своё внимание только на тех инструментах, которые непосредственно относятся к фирмам, опуская за рамками данного раздела диссертационной работы вопросы, затрагивающие направления повышения эффективности государственного участия в инновационной сфере. Указанные инструменты могут найти своё применение и в практике государственного регулирования России.

К группе инструментов институционального характера можно отнести директивное технологическое регулирование деятельности крупных фирм, развитие государственно­частного партнёрства в реализации инновационных проектов, техническое регулирование рынков и продукции, конкурентную политику; промышленного - обеспечение максималь­но благоприятного положения отраслей, которые рассматриваются в качестве «локомоти­вов» экономического развития, развитие кооперации с глобальными лидерами рынков; макроэкономического - обеспечение макроэкономической стабильности, финансовое раз­витие, налоговую политику.

Инструменты институционального характера

1. Директивное технологическое регулирование деятельности крупных фирм

Наиболее «радикальным» инструментом стимулирования инновационной активности является директивное технологическое регулирование деятельности крупных фирм, осо­бенно государственных посредством составления прогнозов научно-технического разви­тия, ежегодного принятия в каждой фирме инновационных программ (не только с целе­выми значениями по расходам на исследования и разработки, но и по патентам, объёму инновационной продукции, оптимизации расходов, вызванных процессными инновация­ми) помимо обязательных инвестиционных, заказа на исследования и разработки для ма­лых и средних фирм на условиях суб-контрактов.

Такой экономический директивный инструмент, несмотря на его достоинства чреват многими рисками. Перечислим их:

1) существование «провалов государства» таких как несовершенство и непол­нота информации, высокая вероятность достижения результатов, отличных от поставлен­ных;

2) государство должно быть хорошо осведомлено об осуществимости различ­ных изобретений и о спросе на них, т.е. знать ценность инноваций крупных фирм, чтобы данный инструмент был эффективным. Как подчёркивает Ж. Тироль, в этих вопросах фирмы информированы лучше, чем государство [Тироль Ж., 2000, т.2, с. 332];

3) инновационная активность фирмы означает гораздо большее, чем просто па­тенты, новая продукция. С точки зрения стратегического менеджмента, она связана с изобретением заново бизнес-процессов и построением новых рынков, которые удовлетво­ряют еще не затронутый потребительский спрос или, следуя [Березной А.В., 2014], «спо­соб использования имеющихся ресурсов и процессов для устойчивого взаимодействия ме­ханизмов создания потребительной стоимости и генерации прибыли, а также обеспечения устойчивых конкурентных преимуществ». Следовательно, излишнее «директивное» госу­дарственное регулирование может оказаться в таком случае избыточным. В разделе 2.4 диссертационного исследования с использованием метода кейс-стади показано, что пред­ставляют собой маркетинговые инновации как средство стратегического репозициониро­вания отдельно взятой компании в составе крупного государственного холдинга, ее адап­тации к изменяющимся условиям высококонкурентного рынка сферы услуг, неопределён­ности внешней среды и открытия новых возможностей;

4) из каких источников взять средства на исследования и разработки, ведь формат программ инновационного развития предполагает рост не только суммарных ин­вестиций на исследования и разработки, но и инвестиций из собственных средств. При этом в достаточно большом количестве случаев собственные средства у государственных компаний формируются за счёт прибыли, однако уровень рентабельности продаж по госу­дарственному заказу подпадает под государственное регулирование цен.

Несмотря на все возможные риски, Правительство РФ в 2011 г. приступило к реали­зации директивных инициатив по разработке программ инновационного развития 60 крупнейших компаний с государственным участием (так называемое «принуждение к ин­новациям»). Основные мероприятия в рамках данной инициативы: 1) составление прогно­зов научно-технического развития; 2) ежегодного принятия в каждой компании инноваци­онных программ (не только с целевыми значениями по расходам на исследования и разра­ботки, но и по патентам, объёму инновационной продукции, оптимизации расходов, вы­званных процессными инновациями) помимо обязательных инвестиционных программ; 3) обеспечение заказами на исследования и разработки для малых и средних фирм на усло­виях суб-контрактов и т.д.

Первые результаты реализации данного инструмента экспертным сообществом были признаны положительными [Программы инновационного развития компаний с государ­ственным участием...., 2015]. В частности, за период 2010-2013 гг. наблюдалась положи­тельная динамика ключевых показателей, характеризующих финансирование и результа­тивность инновационной деятельности компаний с государственным участием:

1) увеличение расходов на исследования и разработки в 2010-2013 гг. - с 172 до 391 млрд. рублей;

2) изменение инновационной интенсивности (расходы на исследования и разработки в выручке): с 1,6% в 2010 г. до 2,0% в 2013 г.;

3) прирост производительности труда (выручки на сотрудника) за 2011-2013 гг. на 63% в номинальном выражении и на 23% в реальном выражении, за вычетом добывающего сектора - 36% и 20% соответственно;

4) увеличение доли инновационной продукции в общем объёме отгруженной продукции: с 15,4% в 2011 г. до 27,1% в 2013 г.;

5) увеличение экспорта инновационной продукции с 76 до 247 млрд. рублей.

Эффективным инструментом для продвижения закупок инновационной продукции

может стать применение к государственным закупкам (закупкам крупнейших компаний с государственным участием) жёстких технических требований по современности продук­ции или введение глобальных технических инициатив, например, «Экологически чистая продукция».

2. Государственно-частное партнёрство

Актуальным институциональным инструментом государственной политики стиму­лирования в последнее время выступает организация инновационной активности фирм в форме государственно-частного партнёрства. Основная цель использования данной фор­мы - государство разделяет с частными фирмами риски проектов, направленных в те об­ласти, в которых имеются существенные барьеры к инвестициям из-за значительных «по­груженных издержках», расширенных временных горизонтов инновационной активности, неопределённости за конечный результат, т.е. элиминирование ряда рыночных провалов, отмеченных в разделе 3.1 данного диссертационного исследования.

Д.А.Рубвальтер дает следующее толкование государственно-частного партнёрства в инновационной сфере - «это зафиксированное в официальных документах (контрактах, договорах, соглашениях, грантах) равноправное, взаимовыгодное ресурсное, институцио­нальное и организационно-управленческое взаимодействие государственного и частного секторов экономики и науки с явно выраженным государственным интересом, основанное на принципах софинансирования технологий и разделения рисков их разработки и внед­рения, представляющих интерес для обеих сторон и определяющих основу решения клю­чевых проблем государства и общества» [Рубвальтер Д.А., 2009, с. 24].

Исходя из этого определения, можно определить следующие основные признаки, ко­торые характерны для государственно-частного партнёрства в инновационной сфере, а именно:

- взаимоотношения сторон партнёрства должны быть зафиксированы в официальных документах (контрактах, договорах, соглашениях, грантах, программах) и носить равно­правный характер;

- стороны партнёрства должны быть представлены государственным, частным сек­тором экономики и науки и иметь общие цели с явно выраженным государственным инте­ресом;

- стороны должны распределять между собой расходы и риски, а также участвовать в использовании полученных результатов, при этом управление инновационными проек­тами должно быть закреплено за фирмами.

Ключевая предпосылка для государственно-частного партнёрства - финансовые средства, выделяемые государством должны послужить катализатором инновационной активности фирм. А. Яковлев, К. Гончар, отмечают в своём исследовании, что «таким ка­тализатором для венчурной индустрии в Израиле стала правительственная программа Yozma с общим объёмом финансирования в 100 млн. долларов. Спустя семь лет после начала ее реализации в Израиле действовало свыше 100 венчурных фондов, в управлении у которых находилось около 10 млрд. долларов» [Яковлев А., Гончар К., 2004, с. 5].

Наиболее подробный анализ использования государственно-частного партнёрства в развитых странах проводят в своём исследовании ученые Л.С. Засимова, Б.В. Кузнецов, М.Г. Кузык, Ю.В. Симачев, А.А. Чулок [Симачев Ю.В. и др., 2008, с. 23-39]. Они класси­фицируют государственно-частное партнёрство, связанное с передачей части прав на уже существующие объекты, и возникающее для создания новых объектов (новых ис­следовательских центров, сетей лабораторий).

Наиболее активно инструмент государственно-частного партнёрства при реализации инновационных проектов используется в Европейском Союзе посредством объединённой рамочной программы исследований и разработок. Так, общий бюджет программы на 2002­2006 гг. составил 17,5 млрд. евро. Она была направлена, в том числе на поддержку проек­тов в рамках государственно-частных партнёрств, приводящих к передаче знаний, разра­боток и коммерциализации научно-исследовательских результатов [Communication from the Commision more research for Europe towards 3% of GDP, 2002, pp.10-11]. Примерами практического ее воплощения стали такие проекты как европейская спутниковая навига­ционная система «Галилео», электронный кластер вокруг университета Оулу в Финлян­дии, биотехнологический кластер в Германии «BioRegios», транспортный - в Испании. В 2007 г. начала действовать седьмая объединенная рамочная программа исследований и разработок (The Seventh Research Framework Programme) сроком на период 2007-2013 гг.

В Канаде государственно-частное партнёрство реализуется через программу «Техно­логические партнёрства Канады» (Technology Partnerships Canada - TPC), принятую в 1996 году [Киселев В.Н., Рубвальтер Д.А., Руденский О.В., 2009, с. 10]. Основная цель данной программы заключается в усилении стимулов по разработке инновационных тех­нологий промышленными фирмами, в том числе малым и средним бизнесом. Своей фи­нансовой поддержкой TPC стремится минимизировать высокий финансовый риск необхо­димых для этого инвестиций. Полученные от государства ассигнования возвращаются промышленными фирмами в случае их успешного использования из дополнительных до­ходов, полученных от коммерческой реализации инновационной продукции на рынке.

Для государственно-частного партнёрства принципиальным, как считают А. Яковлев, К.Гончар, является то, чтобы управление проектами в рамках государственно-частного партнерства были делегированы частным фирмам либо специализированным проектным компаниям, подтверждая это негативным опытом первой израильской правительственной программы Inbal, предоставлявшей частным венчурным инвестиционным фондам госу­дарственные гарантии на их инвестиции [Яковлев А., Гончар К., 2004, с. 5].

Однако недостатки такого инструмента как государственно-частное партнёрство за­ключаются в том, что вместо стимулов к развитию инновационной активности фирм он может порождать рентоориентированное поведение и способствовать распространению коррупции. Д. Родрик отмечает, что в условиях несовершенных рыночных и обществен­ных институтов адресное государственное участие слишком часто ведёт к выбору неэф­фективных проектов, которые оказывались не способны привлечь частный капитал и за­крывались вместе с прекращением государственной помощи. В результате такие проекты приносят прибыль лишь узкому кругу заинтересованных лиц - в ущерб всей экономике и не решает задачу по созданию эффективных стимулов для инновационной активности фирм [по: Яковлев А., Гончар К., 2004, с. 4].

3. Техническое регулирование рынков и продукции

Техническое регулирование рынков и продукции, стандартизация, государственные закупки являются важными инструментами государственной политики, непосредственно влияющие на инновационную активность фирм и задающие для неё соответствующие стимулы. Данный набор инструментов формирует единые благоприятные условия для конкуренции, выводу на рынок продукции и услуг, обеспечивающих высокий уровень ка­чества для потребителей и для окружающей среды, создавая тем самым спрос на иннова­ции в экономике.

Как свидетельствует практика в Европейском Союзе, наложение требований без­опасности или экологические ограничения создали новые возможности сбыта для продук­тов на основе высоких технологий или процессов, с долгосрочным положительным влия­нием на экономическом росте и производительности, которые оказываются намного более важными, чем краткосрочные их отрицательные эффекты [Communication from the Com- mision more research for Europe towards 3% of GDP, 2002, pp.13-14]. Например, Н.В. Пахо­мова в своём исследовании упоминает о новых правилах выбросов углекислого газа (CO2) в Европейском Союзе, которые стимулируют инновации в автомобильной промышленно­сти Европы и обеспечивают ее глобальную конкурентоспособность [Пахомова Н. В., 2008, c.16]. Кроме того, реализация энергетической директивы The Emission Trading Scheme способствует инновациям в производстве возобновляемых источников энергии, и стиму­лировать строительство большего количества безвредных для окружающей среды элек­тростанций^[28], а инициативы развития лидирующих рынков (Lead Market Initiative), под которыми понимаются рынки инновационных продуктов и услуг, оказывает содействие росту производства продукции имеющих жизненно важное значение (биологически не модифицированные продукты, возобновляемые источники энергии, защитный текстиль).

4. Конкурентная политика

Прежде чем перейти к рассмотрению конкурентной политики как ключевого кос­венного инструмента стимулирования, необходимо напомнить об основных выводах, сде­ланных диссертантом относительно теории и практики взаимосвязи между рыночными структурами и инновационной активностью фирм:

1) олигополия является рыночной структурой, наиболее склонной к инноваци­онной активности;

2) релевантность перевёрнутой «U-образной» взаимосвязи между конкуренци­ей и инновационной активностью фирм, теоретически обоснованной и эмпирически под­тверждённой в текущем десятилетии Ф. Агийоном, Н.Блоумом, Р.Бланделом, Р.Гриффитом и П.Хоувиттом;

3) обнаружение рядом учёных (П. Геровски, Р. Помрой, Дж. Саттон, С. Бреши, Ф. Малерба, Л. Орсениго) факта обратного воздействия инновационной активности на тип рыночных структур.

4) необходимость учёта специфики отраслевых условий, в частности техноло­гический фактор секторов экономики, что предполагает применение более дифференци­рованного подхода в конкурентной политике.

5) активизация процессов кооперирования инновационной активности, т.е. совместного осуществления фирмами, другими рыночными и нерыночными акторами ис­следований и разработок.

Далее диссертант на основе изученных теоретических и практических работ издан­ных в последние годы зарубежными [Graevenitz G., 2005, pp. 1-20; Goto A., 2009, pp. 55-62; Ruble R, Versaevel B., 2009, pp.1-16] и российскими [Авдашева С.Б., Шаститко А.Е., 2003; Федеральная антимонопольная служба «Доклад о состоянии конкуренции в РФ», 2008, с. 1-128; Пахомова Н. В., 2008, с. 3-24; Пахомова Н.В., Казьмин А.А., 2009; Некрасова Е.А., 2013; Соколова Е.В., 2012] специалистами попытается систематизировать основные пред­ложения в отношении реализации той конкурентной политики, которая в максимальной степени благоприятствует инновационной активности фирм.

1. Обеспечение равенства условий конкуренции на рынках. Основным мето­дом конкурентной политики должно стать обеспечение равных условий конкуренции, что обеспечивает стимулы для осуществления инвестиций, в частности, в исследования и раз­работки.

2. Конкурентная политика должна учитывать последствия принимаемых ре­шений для конкурентоспособности фирм. Это проявляется в использовании «правила взвешенного подхода» (rule-of-reason), когда потенциально опасные для конкуренции сделки и формы кооперационных соглашений между участниками фирма, другими ры­ночными и нерыночными учреждениями могут быть утверждены антимонопольными ор­ганами, только если они сопровождаются ожидаемым ростом эффективности, технологи­ческих преимуществ и инноваций [Katz M., Ordover J., Fisher F., Schmalensee R., 1990, pp. 169, 196-197; OECD, Application of Competition Policy to High Tech Markets, 1996, p. 24; Krap N., Stephan J., 2008, p. 24; Авдашева С.Б., Шаститко А.Е., 2003, с.15].

3. Акцентированный мониторинг олигополистических рынков, особенно на предмет наличия между фирмами формальных соглашений (картель) и «тайных сговоров» в ситуации коллективного доминирования. Такие соглашения сдерживают здоровую кон­куренцию и инновационную активность фирм, приводят к неудачам на международных рынках [Федеральная антимонопольная служба «Доклад о состоянии конкуренции в РФ», 2008, с. 49; Пахомова Н.В., Казьмин А.А., 2009].

4. Антимонопольный контроль за «провалами» в деятельности так называемых «фирм-национальных чемпионов». Как было указано ранее в диссертационном исследо­вании, П. Геровски в своём исследовании пришёл к выводу, что создание, продвижение «национальных чемпионов» в стимулировании инновационной активности посредством ограничения антимонопольной политики не является эффективным решением со стороны государства [Geroski P., 1990, pp. 599-602]. М. Портер отмечает в своей работе о рисках получения такого «привилегированного статуса»: «Фактически же создание фирмы, зани­мающей доминирующее положение на внутреннем рынке, редко ведёт к конкурентному преимуществу на международном рынке. Фирмы, которым не приходится вести конку­ренцию у себя дома, редко добиваются успеха за границей. Эффект масштаба лучше всего достигается путём продажи товаров за границей, а не за счёт доминирования на внутрен­нем рынке. Идея о том, что фирмы своей страны будут действовать более эффективно, ес­ли они сольются в одну или две крупные компании, выступающие конкурентом от лица всей страны, не выдерживает испытания... Напротив, активное соперничество внутри страны прочно ассоциируется с успехом на международном рынке ...» [Портер М., 1993, с. 720].

5. Практика совместных исследований и разработок (горизонтальная коопера­ционная форма инновационной активности) между фирмами, особенно прямых конкурен­тов на товарных рынках должно осуществляться согласно антимонопольному регулирова­нию и в соответствии с прозрачными критериями. Так, в директиве Комиссии по справед­ливой торговле Японии, изданной в 1993 году, сформулированы следующие критерии, со­гласно которым совместные исследования и разработки не противоречат антимонополь­ному законодательству: 1) объединённая доля на товарном рынке участников совместного исследования не более 20%; 2) если выполняемое исследование ближе к достижению фундаментального результата, а не прикладному; 3) если потребность совместного прове­дения исследования ясна и понятна; 4) краткосрочная продолжительность совместного исследования [по: Goto A., 2009, pp. 58]. В Европейском Союзе, согласно ст. 81 (1-3) До­говору о ЕС, введённому согласно Амстердамскому договору, критериями признания со­глашений о кооперации не вступающими в противоречие принципам справедливости кон­куренции являются: 1) они способствуют или улучшению производства, или распределе­нию продуктов или продвижению технического и экономического прогресса; 2) они поз­воляют потребителям получать соответствующие выгоды; 3) и 4) они не ограничивают конкуренцию и служат только достижению вышеуказанных целей. Под освобождения от ст. 81 также подпадают кооперационные соглашения, если их совместная рыночная доля участников не превышает 25% [по: Ruble R., Versaevel B., 2009, p. 3].

6. Снижение искусственных барьеров для входа фирм на рынок и создания но­вых компаний, особенно для высокотехнологичных отраслей. Бесспорно, когда речь захо­дит об инновационной активности фирмы, всегда на рынках существуют объективные ба­рьеры для входа: «погруженные издержки», накопленный запас знаний, компетентности в определённых областях, обычная хозяйственная практика фирм. Но по мере развития рынков и исчерпания возможностей повышения прибыли, действующие на рынке фирмы вместо развития добросовестной конкуренции, заинтересованы в создании конкурентам барьеров входа на рынок с помощью государства при реализации последним «селектив­ной» промышленной политики и административного регулирования [Федеральная анти­монопольная служба «Доклад о состоянии конкуренции в РФ», 2008, с. 50]. Специалисты ОЭСР отмечают, что в период экономического кризиса снижение барьеров входа и роста для новых инновационных фирм (например, сокращая административные расходы созда­ния новых фирм), введение определённых правил, запрещающих соглашения между уко­ренившимися фирмами, развитие системы микрокредитования через механизмы государ­ственных гарантий по банковским кредитам (позволяет решить проблему ограниченной ликвидности для малых фирм) [OECD, 2009, p. 12].

7. Учёт специфики функционирования отраслей, понимания их природы. Необходимо более взвешенно подходить к тенденции повышения уровня концентрации в высокотехнологичных отраслях, характеризующихся интенсивными вложениями в иссле­дования и разработки. Возможно введение дифференцированных пороговых значений до­минирования фирм на рынке для различных отраслей с учётом технологического фактора секторов экономики [Пахомова Н.В., Казьмин А.А., 2009; Некрасова Е.А., 2013].

8. Учёт инновационных эффектов в контексте их влияния на конкуренцию возможен с применением следующего алгоритма:

- оценка тенденций и интенсивности исследований и разработок на рассматривае­мых рынках и в компаниях-участниках взаимодействия/сделки /рассматриваемых на предмет злоупотребления доминирующим положением, определение типа исследуемой отрасли по классификации Саттона - с низкой или высокой альфа, чтобы учесть вероят­ность возникновения доминирующего положения в отраслях с высокой альфа;

- анализ вектора технологического развития рынков (совершенствование технологий производства, сбыта, управления и т.д.) в течение определённого времени;

- изучение количества, степени дифференциации основных произведённых иннова­ционных продуктов, рыночных долей фирм-производителей;

- изучение стадии научно-производственного цикла;

- оценка влияния возможной кооперации/сделки/сохранения доминирующего поло­жения на инновационную активность компаний с использованием эконометрических ме­тодов для построения моделей возможного развития ситуации, например, симуляционных моделей, на основе полученной информации;

—принятие решения (положительного в случае значимых эффектов для инновацион­ной активности компаний) с определением условий, нивелирующих возможные негатив­ные последствия для конкуренции.

Инструменты промышленного характера

5. Обеспечение максимально благоприятного положения отраслей - «локомо­

тивов» экономического развития

Обеспечение максимально благоприятного положения может включать в себя целый ряд механизмов так называемой «жёсткой» промышленной политики, в частности направ­ленных на защиту внутреннего рынка (меры по формированию гарантированного спроса, импортозамещению, локализации производств компонентов и готовой техники), поддерж­ку экспорта путём развития системы страхования экспортных контрактов и выделения грантов (субсидий) для осуществления мероприятий по выходу фирм, особенно средних и малых на новые внешние рынки.

Опыт не только развитых, но и развивающихся стран свидетельствует о положи­тельных результатах реализации «жёсткой» модели промышленной политики в отноше­нии стимулирования инновационной активности фирм. Так, Д. Родрик, привёл данные по экспорту в США 5 наиболее значимых единиц экспорта из трёх стран - экономических лидеров Латинской Америки - Бразилии, Чили и Мексики [Rodrik D., 2004, p. 26]. Оказа­лось, что каждый из этих товаров на момент проведения Родриком исследования имел статус бенефициария специальных программ поддержки, в том числе авиационная про­мышленность Бразилии, развитие которой вывело ее на третье место в мире по экспорту самолётов. Бразильская корпорация EMBRAER, начав деятельность лишь в конце 70-х годов XX века, превратилась в третьего в мире производителя и экспортёра авиационной техники после Boeing и EADS.

Однако диссертант, поддерживая позицию С.Б. Авдашевой, А.Е. Шаститко, С. Гури­ева, О. Цывинского, считает, что если вся система институтов государственного регулиро­вания в экономике будет подчиняться соображениям обеспечения максимально благопри­ятного положения «локомотивных» отраслей, то это чревато многими рисками ее неэф­фективной реализации [Авдашева С.Б., Шаститко А.Е., 2003, c.11-12; Ведомости, Гуриев С., Цывинский О., 31 августа 2010, А4]. Во-первых, сам перечень «локомотивных отрас­лей» в среднесрочной и долгосрочной перспективе не может быть стабильным - он, со­гласно теореме инновационных волн Ю.Яковца, изменяется соответственно появлению и освоению новых достижений науки и техники [Яковец Ю.В., 2004, с. 422]. Во-вторых, са­мо определение «локомотивных отраслей» является результатом политического процесса, и поэтому несвободно от воздействия «групп влияния». В-третьих, даже при свободе стра­тегического выбора государства от воздействия со стороны «групп влияния» перечень перспективных отраслей может быть выбран неправильно. В-четвертых, даже если «локо­мотивные отрасли» выбраны правильно, не исключено, что их качественное устойчивое развитие не будет сопровождаться повышением международной конкурентоспособности.

Наглядными примерами, когда ставка на «высоко-технологичность» отраслей может на практике приводить к неэффективным управленческим решениям являются ряд реали­зованных проектов российского института развития группы «Роснано» в течение 2007­2013 гг. К числу таких проектов относятся «Нитол» (рынок поликристаллического крем­ния), «Plastic Logic» (рынок электронных книг), «Лиотех» (рынок литий-ионных аккуму­ляторов высокой ёмкости для энергетики, промышленности, автобусов). Как указано в от­чёте Счётной палаты РФ, на данные проекты пришлось почти 80% суммы из 18,4 млрд. рублей списанных инвестиций «Роснано» в неудачные проекты (резерв по обесценение

финансовых вложений) и они во многом обеспечили 24,3 млрд. рублей убытка группы в 2012 г. [Отчёт Счётной Палаты РФ...................................................................................... , 2013, с.9-10].

Бизнес-идея предприятия «Нитол» была заранее построена на том, чтобы по приме­ру американской энергетической компании в области солнечной энергетики SolarCity вложится в поликристаллический кремний, используемый в производстве солнечных па­нелей. «Роснано» с 2009 по 2012 гг. вложила в проект 13,9 млрд. рублей, хотя мировые цены на поликремний снижались из-за роста производства в Китае. Так, в 2008-2012 гг. снижение цен составило с $300-400 до $16 за килограмм, а себестоимость производства в 10 раз превышает рыночную стоимость продукта. В итоге комплекс по производству по­ликремния, который «Роснано» хотела создать на базе предприятия «Нитол», так и не реа­лизовался [Forbes, 2013].

Другой пример, - выход «Роснано» на рынок электронных книг через приобретение в 2010 г. за 7,1 млрд. рублей 43,9% акций ирландской фирмы Plastic Logic Holding. Конеч­ный продукт (ридер) был разработан, презентован и выпущен, однако продажи конечным потребителям были минимальны и проект был признан экономически нецелесообразным [Коммерсантъ Деньги, 2016].

Проект «Лиотех» является совместным предприятием «Роснано» и китайского про­изводителя аккумуляторных батарей Thunder Sky общим бюджетом 13,57 млрд. рублей (доля «Роснано» - 7,58 млрд. рублей). Продукция данного завода в итоге оказалась нужна только Минобороны России, и он в итоге не сумел найти рынки для сбыта своей продук­ции, и, как следствие, не реструктурировал кредиторскую задолженность и в 2016 г. не смог избежать процедуры банкротства.

Поэтому, различные инициативы по оказанию поддержки развитию высокотехноло­гичных отраслей посредством внесения соответствующих поправок в нормативно­правовые акты, обеспечивающие национальным производителям приоритет в поставках продукции, по крайней мере, для государственных нужд и закупок компаний с государ­ственным участием, и минимизацию импорта ряда категорий высокотехнологичной про­дукции, могут оказаться контрпродуктивными.

Инструменты макроэкономического характера

6. Обеспечение макроэкономической стабильности

Обеспечение макроэкономической стабильности способствует созданию соответ­ствующей благоприятной среды для фирм в сфере исследований и разработок. Усилия государства должны быть направлены на достижение низких реальных процентных ста­вок, так как они уменьшают рискованность долгосрочных инвестиций в исследования и разработки, сокращают издержки ведения бизнеса, способствуют стабильности цен для снижения неопределённости относительно нормы доходности для инвесторов.

7. Антикризисные меры государства могут содержать встроенные стимулы для инновационной активности фирм.

Для компенсации снижения корпоративных расходов на исследования и разработки государства должны увеличить свои расходы по статье «исследования и разработки» в рамках долгосрочных фундаментальных программ научно-технологического развития, например, в таких областях как биотехнологии, нанотехнологии, информационные техно­логии, развитие «зелёных технологий», поддержка «экологических инноваций». Как счи­тают специалисты ОЭСР, инвестиции в инфраструктуру исследований и разработок сти­мулируют спрос в краткосрочной перспективе и предложение в долгосрочной. Кроме то­го, государства могут использовать кризисное время как возможность для развития высо­ких технологий, инноваций среди малых и средних фирм [OECD, 2009, р.11].

8. Налоговая политика

Анализируя налоговое стимулирование, следует отметить о его более сильном эф­фекте на расходы исследования и разработки, чем прямое государственное финансирова­ние. Результаты анализа специалистов Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) свидетельствуют, что налоговая политика может вызвать более высокий уровень расходов на исследования и разработки бизнеса, с оценками эластичности, изме­няющихся от 1 до 1,5-1,8 [по: Box S., OECD, 2009, p. 25]. Кроме того, преимущество в данном инструменте состоит в принятии решений относительно проектов непосредствен­но самими фирмами. Хотя справедливости ради стоит отметить, что эффект от реализации стимулирующей налоговой политики может различаться в разрезе стран. Например, С.В. Валдайцев, Г.В. Горланов в своей работе отмечают, что спустя 2-3 года после введения в начале 1980-х годов в США налоговых льгот, стимулирующих вложения в науку, расходы на исследования и разработки в этой стране повысились лишь на 1 -2%. Большую же часть налоговой экономии фирмы направили на расширение производства, диверсификацию деятельности [Валдайцев С.В., Горланов Г.В., 1990, с. 261-262]

В 2008 году 21 страна Организации экономического сотрудничества и развития предлагала налоговые льготы для исследований и разработок, против 12 в 1995 году [Box

S., OECD, 2009, р. 26]. Налоговые льготы предоставляются в виде:

1) налоговых кредитов (tax credit) - их суть состоит в том, что они позволяет

фирмам уменьшать уже начисленный налог (как правило, налог на прибыль) на некото­рую величину, зависящую от величины понесенных расходов на исследования и разработ­ки;

2) налоговых вычетов (tax allowance) - это вычет из налогооблагаемой базы по

налогу на прибыль скидки (определённой доли) по расходам на исследования и разработ­ки [122; p. 26]^[29].

Для оценки налоговых стимулов при осуществлении исследований и разработок специалистами Организации экономического сотрудничества и развития используется специальный B-индекс, который фактически показывает, каким должен быть уровень до­хода фирмы, чтобы ее расходы на исследования и разработки не были убыточными. Ал­гебраически B-индекс рассчитывается как отношение посленалоговой стоимости 1 долла­ра, вложенного в исследования и разработки, к разности между единицей и нормой корпо­ративного налога на прибыль. Если его значение положительно, то имеет место быть налоговая субсидия, и соответственно имеет место быть благоприятный налоговый кли­мат для исследований и разработок, если отрицательно - налоговое бремя [Tax Treatment of R&D in OECD and non-member countries, 2008].

Особенности российского налогового законодательства применительно к научно­инновационной сфере подробно рассмотрены в (см. напр.: [Мотовилов О. В., Марков В. В., 2009, С.82-92].

9. Развитость институтов финансового рынка

Одним из существенных условий для становления и устойчивого роста большинства инновационных фирм выступает развитость институтов финансового рынка, так как им требуется свободный доступ к долговым и долевым инструментам финансирования инве­стиций в исследования и разработки (см. напр.: [Радыгин А., Энтов Р., 2008, с. 17-22; Панфилов В.С., Шураков А.Г., Стуков А.С., 2005, с. 4-10; Communication from the Com- mision more research for Europe towards 3% of GDP, 2002, p.16; 114; pp.10-14; Commission staff working document. Financing Innovation and SMEs, 2009, pp. 8-9]). Многочисленные эмпирические исследования, в частности, Р.Раджана и Л.Зингалеса, Ф.Агийона, свиде­тельствуют о том, что институты финансового рынка оказывают заметное влияние на ди­намику развития отраслей, в первую очередь, ассоциирующихся с исследованиями и раз­работками [Rajan R., Zingales L., 1998, Aghion P. et al., 2003]. В США фирмы, представля­ющие фармацевтическую и электронную промышленность, а также биотехнологии, в го­раздо большей степени зависимы от доступа к источникам внешнего финансирования, чем фирмы таких традиционных отраслей, как сталелитейная промышленность или автомоби­лестроение.

В Европейском Союзе для создания эффективных и интегрированных финансовых рынков с целью эффективного, беспрепятственного доступа и сокращения расходов на привлечение внешних финансовых ресурсов реализуются Планы действий Финансового обслуживания (FSAP) и действий венчурного капитала (RCAP). Для крупных же фирм су­ществуют возможности привлечения финансирования для исследований и разработок та­ких банков развития, как Европейского инвестиционного банка, Европейского Банка Ре­конструкции и Развития, Северного инвестиционного банка [Communication from the Commision more research for Europe towards 3% of GDP, 2002, p.16].

3.2.